В условиях формирования таможенного союза Россией, многие страны Центрально Азии подверглись геополитическим изменениям. Сегодня основной составляющей геополитической трансформации Центральной Азии является создание Москвой Евразийского Экономического союза (ЕврАзЭС). В 2015 году уже ожидается появление общей границы Киргизии с Таджикистаном, что напрямую позволит Душанбе вступить в таможенное общее пространство. Со стороны Запада планируется расширение ЕврАзЭС за счет Армении и Украины.
Сложившаяся ситуация четко дает понять Узбекистану, который долгое время стремился наладить связи с западом, что сближение с Европой – это престижная и дорогостоящая привилегия, оплачивать которую должна третья страна, даже если это поставит ее перед лицом дефолта. Также, весомым фактом оказалась и ситуация со строительством Рогунской ГЭС, которая является губительной для узбеков: власти США предварительно одобрили строительство ГЭС, а Европа никак не смогла повлиять на Всемирный банк, чтобы предотвратить ситуацию.
Еще одним важным геополитическим фактором остается намерение Китая в возведении транспортного коридора в Европу, в обход России. Некоторые страны Европы, такие как Венгрия и Румыния, уже получили деньги от Пекина на строительство узловых объектов и железнодорожных связок. При этом, ж/д перевозки из Китая в Москву будут осуществляться через Транссибирскую магистраль.
Достаточно большая заинтересованность в реализации данного проекта идет и от США. Т.к. «Новый шелковый путь» будет связывать Китай, Афганистан, Пакистан, Индию и Европу, где Штаты планируют выступать гарантом безопасности в опасном и конфликтном регионе. Афганистан чрезвычайно удобен с транзитной точки зрения, однако, результаты операции МССБ в ИРА практически перечеркивают намерения американцев.
При этом инициативы Европы в регионах Центральной Азии находятся на низшей стадии и не подкреплены с финансовой и политической стороны. Помимо этого, Брюссель сокращает свое представительство в регионе.
По сути, развитие данной логистической ветки сможет составить конкуренцию «Транссибу». Но необходимо учесть тот факт, что Транссиб уже существует и более того, на 2018 год запланирована его модернизация. В то же время планы альтернативного железнодорожного коридора через Центральную Азию пока прорабатываются и требуют согласованных действий, как минимум трех республик ЦА, связавших свое будущее с Таможенным союзом.
Безусловно, транзитные ж/д перевозки по путям, построенным на китайские деньги, являются сверхпривлекательным, но не стоит забывать, что политическая сфера останется доминирующей в определении внешнеполитического и экономического курса в государствах Центральной Азии.
Поэтому решающую роль в любом случае будут играть факторы исторического наследия, а также военных отношений между странами и личные связи «элиты общества».
Сегодня Китай не принимает участия в политических играх руководителей стран Центральной Азии и остается аполитичным. Это отношение к ситуации не дает центральноазиатским властям понимания позиции Китая и возможностей рассчитывать на него в условиях стремительных политических изменений. Поэтому именно Россия, имеющая родственные связи с элитами стран ЦА и опыт прямого взаимодействия в кризисных ситуациях, остается главным доверенным государством в регионе. Посему, развитие проекта «Нового шелкового пути» в обход России рассматривается странами ЦА пока лишь как второстепенная помощь Транссибу в случае его большой загруженности. К тому же сроки доставки из Китая по Транссибирской магистрали сегодня осуществляются весьма оперативно.
Безусловно, проект альтернативной железной дороги будет подогреваться Пекином из-за точки зрения дифференциации маршрутов доставки и экономического торга, однако об отказе от российского транзита речи идти не может.